Можешь не убивать человека — не убивай!
Для подполковника Аркадия Егорова в чеченских Старых Атагах всегда открыты двери и накрыты столы.
В 2008-м, на майские праздники, утром прозвенел дверной звонок.
-Здорово, Егоров!
-Ты же мертвый, Минкаил?
-Ну разве нас с тобой кто-то может убить?
Кто выше, тот и прав
В мае 1995-го он должен был лететь в миротворческую бригаду ВДВ в Югославии, но полетел в Чечню. Там, под Чири-Юртом подорвалась на мине боевая машина десанта (БМД) подполковника Владимира Шаманова. Заменить на посту старшего оперативной группы 7-й гвардейской воздушно-десантной дивизии (ВДД) раненого отправили его сослуживца и друга — подполковника Аркадия Егорова.
-Чечня так Чечня, я и так искренне удивлялся, почему эта война мимо меня проходит? — говорит Аркадий Борисович.
Воевать он начал с Афганистана. Замкомроты, затем комроты в лагманском Миттерламе и Кабуле, Егоров проводил колонны с продовольствием и боеприпасами на Гардез и Газни, выходил на боевые операции в горы.
-Война «перевернула мозги», — вспоминает офицер. — Вдруг увидел, как умирают люди. Рядом. Был человек, и нет его. И ты убиваешь. Для того, чтобы не убили тебя.
После Афганистана наши десантники участвовали во всех вооруженных конфликтах на территории распадающегося СССР. Егоров — не исключение, к чеченской войне у него за плечами были уже Карабах и Абхазия. В Чечне — сразу в бой. 3 июня 1995 года Егоров взял считавшееся неприступным Ведено, а 14 июня — хорошо подготовленный боевиками к обороне Шатой.
В Шатое подполковник Егоров действовал так, как привык в Афганистане.
-Тактика войны в горах проста до безобразия: кто выше, тот и прав, — рассказывает он.
У Егорова было 16 бойцов, он — семнадцатый. В селе держали оборону несколько сот боевиков. Десантники «оседлали» господствующие высоты, и враг — побежал. Дорога на Дай была перекрыта, и добежали до Панкисского ущелья в Грузии немногие.
Но те боевики, кто остался в Шатое, дрались отчаянно, и десантники их безжалостно «зачистили». Егоров едва не погиб, и спасло его невероятное везение. В горячке боя с крыльца бросил гранату в дом, откуда отстреливался боевик, а она — об раму и ему самому под ноги.
-Я в одном маскхалате, без бронежилета, — вспоминает офицер. — Граната рванула внизу ступенек, и все до одного осколки на моих глазах ушли вверх. После этого поневоле подумаешь о заступничестве высших сил и смысле жизни…
«Царь, бог и воинский начальник»
Смысл жизни в бою: убей того, кто хочет убить тебя. Но ожесточение и остервенение обеих воюющих сторон на первой чеченской войне было таким, что в 1995-м даже бросившие оружие, даже сдававшиеся на милость победителя, даже раненые до плена часто не доживали.
-И тут люди рассказали, что русский офицер отдал раненого чеченского парня матери, — говорит Минкаил Цацаев. — Никто не поверил сначала, но так и было.
Искалеченного в стычке у Чири-юрта боевика (гранатой из АГС ползадницы вырвало, кости перебило) отдал родным подполковник Егоров.
Весть разлетелась по всей Чечне. Даже Шамиль Басаев передал тогда подполковнику ВДВ письмо: «Кафир (неверный, не мусульманин – А,Х.), после Шатоя и Ведено в моем личном списке на уничтожение ты был 15-м по счету, но теперь я тебя прощаю».
Аркадий Егоров не пьет, не курит и матом не ругается, что странно, конечно, для офицера, прошедшего несколько войн. И даже Басаеву он ответил вежливо — «послал» очень далеко, но в парламентских выражениях.
Опергруппа 7-й гвардейской ВДД «квартировала» у селения Старые Атаги. Над рекой Аргун стоял полевой лагерь, откуда десантники уходили на боевые операции в горы и куда возвращались после боев.
-Это был наш, пусть и временный «дом», — говорит Аркадий Егоров. — А дома и вокруг него должно быть чисто. Я собрал глав администраций окружающих сел и просто уважаемых людей, сказал коротко: никого не трогаю, но если кто тронет моих солдат — уши оборву!
Поначалу случилось недопонимание. По расположению десантников с окраины одного из селений открыли стрельбу из гранатомета. Старший опергруппы приказал своим минометчикам ответить. Грохота и дыма было столько, что сразу к Егорову сбежались все сами — и сельские чиновники, и местные авторитеты.
-На первый раз «ответка» была дымовыми зарядами, — сказал им офицер. — В следующий раз шарахну боевыми. Кто не спрячется, я не виноват…
Среди уважаемых людей на встрече были Минкаил Цацаев, тогда зам. директора по снабжению цементного завода в Чири-юрте, и бизнесмен Андарбек Самбиев.
-Больше никто из молодых и горячих парней по людям Егорова не стрелял ни разу, — говорит Андарбек Самбиев. — Старики им объяснили, что к порядочным людям надо относиться порядочно, а Аркадий — честный солдат, не убивавшим никого зря. И пришлых полевых командиров мы предупреждали, чтобы не совались к десантникам: они спуску никому не давали.
-У меня правило, которое передавал своим офицерам и солдатам: если можешь не убивать человека — не убивай его, — говорит подполковник Егоров. — Мертвому свою правоту не докажешь. Но бандит должен быть уничтожен гарантированно!
Когда закончилась война
Уезжая осенью 1995-го из Чечни, Аркадий Егоров оставил свой адрес в Новороссийске Минкаилу Цацаеву. Тот приехал в гости через 13 лет.
-А мне передавали, что Минкаила после хасавюртовского мира убили боевики, — говорит Егоров. — Тогда же, после отвода политиками нашей армии в 1996 году, страшное в Чечне творилось с людьми, которые нам поверили и которых мы бросили.
-Ничего, выжили, — не особо хочет вспоминать годы бандитского беспредела Цацаев. — Ну, угрожали, ну, гранаты во двор моего дома бросали…
В 2009-м отставной офицер Аркадий Егоров работал в Дагестане. Крупная нефтяная компания направила его туда наводить порядок с охраной трубопроводов. К нему в Каспийск приехали из ближней Чечни Цацаев и Самбиев, посидели за дружеским столом, повспоминали. Взяли слово: поедет домой в отпуск только через Старые Атаги.
-Обещание выполнил, — рассказывает Аркадий Борисович. — Посмотрел на место, де стояла база опергруппы нашей десантной «семерки», съездил с ними в Шатой, устроили мне «экскурсию» по новому Грозному — великолепная мечеть, проспект Путина, неузнаваемые теперь Черноречье и площадь Минутка…
С тех пор в Чечню он — каждый год.
-Поговорить всегда о чем находится, — говорит Минкаил Цацаев, сейчас «главный завхоз» кадетского училища в Грозном. — Много воспоминаний у нас. Был случай, автомобиль упал в пропасть, человек сильно разбился, а в больницу отвезти через многочисленные посты — точно умрет. Милиция везде стояла прикомандированная, они сами себя боялись, не то что чеченцев… Егоров тогда вызвал с Ханкалы военный вертолет, человека доставили в военный госпиталь. Разве такое забудешь?
-А поля были как заминированы, сколько людей, дети чаще всего, подрывались, пока Аркадий своих десантных саперов не послал на разминирование, — добавляет Андарбек Самбиев, у которого на двух чеченских войнах два раза в пух и прах разносили дома и рестораны, но который их вновь отстроил — краше прежнего. После войны он дважды совершил хадж в Мекку, несколько лет был омбудсменом Чеченской Республики.
-И они мне здорово помогали, — вспоминает Егоров. — Когда объявляли перемирия, все-равно всегда находились «непримиримые», которых хлебом не корми, дай только головы резать. Но в зоне ответственности 7-й десантной дивизии ЧП не было. Один раз даже Ахмеда Закаева, который сейчас в Лондоне в «правозащитника» играет, а тогда был полевым командиром боевиков, ко мне на переговоры привезли, чтобы я его убедил не стрелять. Убедил.
Чечня — наша, Чечня с Россией
Пуля Егорова на войне не брала, а в мирной жизни болезнь скрутила. Тяжелая форма диабета, ногу потерял. Но все равно собирается наступающим летом в Старые Атаги.
…Мы знакомы с ним с 1995-го. Я видел его в боевой обстановке в чеченских горах. Сейчас он изредка прилетает в Москву — по врачам или по ветеранским делам. Наперекор болячкам — весь в делах. Егоров возглавляет в Новороссийске общественную организацию «Ветераны военной службы, правоохранительных органов и специальных служб «Черномор», входит в центральный совет «Союза десантников России». В его приезды допоздна гоняем чаи на кухне моей московской квартиры.
-Вот я еще на той войне спорил с «героями», в основном, штабными, которые предлагали забомбить Чечню до каменного века, закидать ее, проклятую и непокорную, бомбами объемного взрыва, — говорит он. — Но объемный взрыв хорош на чужой территории. После него остается только мелкий песочек, а на своей земле нам потом на этом песке жить. Чтобы не вопили наши недруги, но не зверствовали мы, наша брошенная в 90-х своими политиками, несчастная тогда армия, и потому сегодня Чечня — наша, Чечня с Россией.
Послужной список
Подполковник Аркадий Борисович Егоров окончил Свердловское суворовское, Рязанское высшее воздушно-десантное командное училище и Военную академию имени М.В. Фрунзе. Командовал парашютно-десантной ротой в Афганистане, участвовал в наведении конституционного порядка в Азербайджанской ССР, вводил миротворческий батальон ВДВ в Абхазию, командовал оперативной группировкой 7-й гвардейской воздушно-десантной дивизии в Чеченской Республике, служил начальником штаба Русбата (554-го отдельного пехотного батальона ООН). Награжден тремя боевыми орденами и многими медалями.
Если не мы, то никто
В 2005 году в поселке Федотовка под Новороссийском Аркадий Егоров на деньги, собранные ветеранами ВДВ, перезахоронил и установил памятник 28 погибшим в годы Великой Отечественной войны десантникам. В 1943-м, чтобы отвлечь силы немцев от десанта в Крыму, были брошены отвлекающие десанты в Новороссийск и в поселок Южная Озерейка. На Малой земле в Новороссийске наши зацепились, а другие десантные группы немцы уничтожили. Кости погибших в провалившейся боевой операции солдат 31-го отдельного фронтового авиадесантного полка лежали в бурьяне 62 года. На стеле в Федотовке теперь выбиты фамилии павших и текст клятвы
